АКАДЕМИЧЕСКИЙ ЮРИДИЧЕСКИЙ ЖУРНАЛ

Статья содержит аналитический обзор произведений по теории права известного правоведа С.С. Алексеева. Акцентируется внимание на ценности права и власти как специфических управленческих инструментов, используемых для достижения поставленных групповых, классовых, коллективных, личностных и государственных целей. В контексте наблюдений ученого над социальной ценностью права утверждается, что она проявляется многократно и приобретает особое звучание в условиях современности. 23–24 мая 2024 года в Уральском государственном юридическом университете имени В.Ф. Яковлева состоялась XVII сессия Европейско-Азиатского правового конгресса «Правовое сотрудничество и социальный прогресс. К 100-летию С.С. Алексеева». Два дня проходили Алексеевские чтения. Ведущие ученые России обсуждали значение огромного научно-педагогического наследия ученого, его неоспоримые заслуги в создании отечественной теории права. В центре внимания докладчиков были авторские идеи теории права относительно механизмов правового регулирования и правового воздействия, пределов правового регулирования, общих запретов и дозволений. Особый интерес проявлен к возможностям искусственного интеллекта при изменении правового ландшафта. В произведениях мыслителя отражены превращения власти, особенно государственной, не в лучшую сторону. Как известно, ценности направляют властные отношения, становясь признанными и кодифицированными правилами, на основе которых люди выстраивают свои отношения. В статье содержится современное понимание государственности – качественной характеристики общества, отражающей довольно устойчивую степень и формы его политико-правовой организации на определенном историческом этапе, а также системный подход исследователя и применение системного анализа при разработке основных положений механизма правового регулирования.

В статье исследуется путь развития правового регулирования расходов бюджетов c целью капитальных вложений в объекты государственной (муниципальной) собственности, осуществляемых посредством бюджетных инвестиций. Установлено, что взаимосвязанные изменения российского бюджетного законодательства привели к объединению всех бюджетных инвестиций c целью капитальных вложений в объекты государственной (муниципальной) собственности в самостоятельную разновидность бюджетных ассигнований. Согласно устоявшемуся в науке финансового права подходу, механизм реализации расходов бюджетов, входящих в данную разновидность ассигнований, следует рассматривать в качестве одной из форм расходов бюджетов. На основе обозначенной тенденции развития правовой регламентации осуществления бюджетных инвестиций c целью капитальных вложений в объекты государственной (муниципальной) собственности автором исследования сформулировано предложение по усовершенствованию действующих положений бюджетного законодательства Российской Федерации. Рекомендуется изменить редакцию положений, определяющих состав бюджетных ассигнований на оказание государственных (муниципальных) услуг (выполнение работ). Отмечается, что современное состояние специальных законодательных положений, посвященных осуществлению бюджетных инвестиций в объекты государственной (муниципальной) собственности, позволяет определить состав одноименных ассигнований без дополнительных уточнений в общем перечне бюджетных ассигнований. Внесение предлагаемых изменений позволит более четко разграничить области применения отдельных форм расходов бюджетов. Автором статьи также осуществлен анализ сформулированной на уровне федеральной исполнительной власти инициативы
исключения осуществления бюджетных инвестиций в объекты государственной (муниципальной) собственности из числа самостоятельных разновидностей бюджетных ассигнований. Выявлены существенные недостатки реализации данного предложения в проекте кодифицированного акта, призванного регулировать бюджетные отношения в Российской Федерации.

Автор ставит вопрос о правовой возможности обособления и оформления специально установленными нормами школьного инициативного бюджетирования как способа вовлечения учащихся общеобразовательных организаций в процесс принятия решений о расходовании бюджетных средств и определения приоритетных направлений развития школьного пространства. Для достижения исследовательской цели автором изучается понятийный аппарат инициативного бюджетирования в его современном понимании, отграничиваются понятия «практика» и «модель» инициативного бюджетирования. Рассматривается существующая в настоящий момент практика школьного инициативного бюджетирования в России и оценивается ее содержательное своеобразие. С учетом степени распространенности и успешности внедрения соответствующей практики выборочно приводится нормативное сопровождение школьного бюджетирования на региональном и муниципальном уровнях регулирования. Проведенный анализ имеющихся практик демонстрирует высокую степень самоорганизации участников, прежде всего педагогов, усматривающих в данном направлении инициативного бюджетирования способ достижения ряда воспитательных целей, а также повышение личной финансовой грамотности школьников и бюджетной грамотности общества. Увеличение видового разнообразия практик инициативного бюджетирования видится автору логичным вариантом развития данного института, позволяющим избежать стагнации и падения заинтересованности граждан в реализации преимуществ механизма. Приобщение молодого поколения к бюджетному процессу способно, с одной стороны, повысить доверие к государственным институтам, с другой, повысить финансовые компетенции будущих специалистов, улучшить показатели самоорганизации, навыки проектной деятельности. Автор приходит к выводу о преждевременности правового обособления
школьного бюджетирования как самостоятельной практики инициативного бюджетирования.

Длительный период основой для деятельности уполномоченных по правам человека в регионах России было законодательство соответствующего субъекта Федерации. Практика, наработанная уполномоченными в субъектах, наряду с другими обстоятельствами, позволила выдвинуть предложение о разработке законопроекта, регулирующего их деятельность на федеральном уровне. Законопроект был разработан и принят в качестве федерального закона, который действует в настоящее время. Ввиду этого представляют интерес вопросы развития института уполномоченного в конкретном субъекте Федерации. Для исследования выбрана Иркутская область. Определено, что развитие института обусловлено как потребностями Иркутской области, так и развитием федерального законодательного регулирования. В статье выделены этапы развития института. Первый этап – его учреждение на уставном уровне. На втором этапе отмечается развитие уставного и законодательного регулирования, усиление институциональной независимости омбудсмена, и среди прочего корректировка его компетенции. Третий этап также определен изменением компетенции омбудсмена, что было обусловлено учреждением на территории Иркутской области таких институтов, как уполномоченный по правам ребенка и уполномоченный по защите прав предпринимателей, передачей им вопросов, которые до этого рассматривались региональным омбудсменом. Четвертый этап, длящийся и в настоящее время, – это этап развития института на основании федерального законодательного регулирования. Автор отмечает, что развитие происходит в рамках общих этапов развития института уполномоченных в регионах. Исследование позволяет проследить становление и эволюцию государственного правозащитного органа в Иркутской области.

В статье речь идет о международном регулировании и содержании трех видов виртуальных активов. Их статус на международном уровне урегулирован мозаично. При этом в международном праве регулирование виртуальных активов осуществляется как договорами, так и документами международных организаций. Количество государств, участвующих в соответствующих документах, неодинаково. Более того, относительно каждого правомочия – владения, пользования, распоряжения – существует отдельная регламентация. Правила транзакций виртуальных активов в каждом государстве свои.
Автор анализирует статус виртуальных активов в документах таких международных организаций, как Группа разработки финансовых мер борьбы с отмыванием денег, Международный валютный фонд, Совет по финансовой стабильности, Международная организация комиссий по ценным бумагам, Базельский комитет по банковскому надзору, Международная ассоциация по свопам и деривативам, Организация экономического сотрудничества и развития, Европейский Союз и Евразийский экономический союз. Автор показывает, какой статус имеют документы о виртуальных активах в России. Особое внимание уделено значению международных норм для совершенствования российского законодательства. Затрагивается роль государственных органов в контроле исследуемой сферы. Автор делает вывод, что регулирование статуса виртуальных активов и операций с ними на международном уровне постоянно усложняется. Он подчеркивает незавершенность их нормативного статуса и транзакций, а также включения провайдеров услуг виртуальных активов в список поднадзорных организаций. Поскольку единый подход к виртуальным активам в международном праве не выработан, в каждой стране в отношении каждого правомочия имеется собственное правовое регулирование.

В статье обосновывается необходимость цифровизации механизма привлечения понятых к участию в уголовном судопроизводстве в целях оптимизации и объективизации деятельности данного института. Это позволит избежать ликвидации института понятых, за что выступают отдельные авторы. В основе цифрового механизма привлечения понятых может быть использована информационная система Госуслуги, на базе которой предлагается разработать мобильное приложение Госуслуги. Понятые. Использование мобильного приложения позволит не только объективизировать процедуру привлечения понятых к участию в уголовном судопроизводстве, но и решить ряд дополнительных проблем (установление личности понятого, подтверждение факта владения им русским языком, наличие у него регистрации по месту производства предварительного расследования и др.). Отдельный раздел мобильного приложения может содержать выдержки из УПК РФ о правах и обязанностях понятого, общих правилах производства следственных действий, а также разъяснения о порядке привлечения понятого к участию в следственном действии и оплате ему вознаграждения за такое участие. Для того чтобы минимизировать случаи неявки понятого без уважительных причин на следственное действие после своего электронного подтверждения участия в нем, представляется целесообразным ограничивать такого гражданина посредством мобильного приложения в праве участвовать в процедуре отбора понятых на срок не менее одного года. В заключительной части статьи автором предлагается алгоритм реализации цифрового механизма привлечения понятых к участию в уголовном судопроизводстве посредством использования мобильного приложения Госуслуги. Понятые. Предполагается, что цифровой механизм привлечения понятых одномоментно не искоренит практику использования в уголовном судопроизводстве штатных понятых. Но со временем, в случае успешности эксперимента, такой механизм может стать обязательным по всем уголовным делам.

Исследование имеющихся и разработка новых типологий личности преступника способствует совершенствованию методик криминологического и криминалистического изучения личности. Цель исследования состоит в определении типов личности коррупционера в современной России на основе изученных специфических характеристик личности указанного преступника. Эмпирической основой исследования выступили материалы судебной практики различных субъектов РФ (с 2018 по 2023 год), официальная статистическая информация о привлечении лиц к уголовной ответственности по статье 290 Уголовного кодекса Российской Федерации, результаты контент-анализа электронных средств массовой информации о резонансных случаях совершения взяточничества должностными лицами. В результате проведенного исследования сделаны следующие выводы. Определена и раскрыта эмоционально-психологическая типология личности коррупционера, в соответствии с которой выделены особенности личности по типам: внеситуативный, конформный и вынужденный. Вторая рассмотренная типология - типология личности коррупционера-соучастника, в соответствии с которой выделены типы: организатор коррупционной услуги, исполнитель коррупционной услуги и посредник. Подчеркивается, что главным критерием разделения на типы являются именно психологические особенности определения роли коррупционера в групповом преступлении. Предложен новый тип личности преступника - современный высокотехнологичный тип личности коррупционера. Особенностью его личностной характеристики является способность использовать информационные, телекоммуникационные и высокие технологии для совершения преступлений. Установлено, что такой тип преступника является наиболее опасным и причиняющим наибольший вред по сравнению с другими традиционными типами, прежде всего в связи с увеличением криминализации информационного пространства. Рассмотренные особенности различных типов личности коррупционеров могут применяться в предупредительной работе в целях повышения эффективности мер, направленных на индивидуальную профилактику коррупционных престу

В статье рассмотрены вопросы обеспечения национальной безопасности на основе учета тенденций современной уголовной политики России при реализации классического подхода расследования уголовных дел по статье 238 УК РФ в контексте элементов уголовно-правовой характеристики состава преступления. На основе ситуационного подхода, положений уголовного законодательства и теории квалификации преступлений определены особенности установления обстоятельств, входящих в предмет доказывания уголовных дел при привлечении виновных лиц за производство, хранение или перевозку в целях сбыта либо сбыт товаров и продукции, выполнение работ или оказание услуг, не отвечающих требованиям безопасности жизни или здоровья потребителей, что служит основой для построения общих и частных криминалистических версий, а также основной схемой для формирования планов в процессе предварительного следствия при противодействии преступлениям в сфере потребительского рынка. Установлены ключевые элементы следственной деятельности при фиксации признаков состава преступления по статье 238 УК РФ, что реализует основные задачи, установленные в статье 2 УК РФ. Правовая природа задач расследования предопределяет его главную функцию - поисково-познавательную деятельность субъектов расследования, где необходимо комплексно применять специальные познания, а также высока роль следственных, оперативно-розыскных версий, версий специалистов. Установлено, что для современной следственной практики необходимо использовать различные данные уголовно-правовых наук. Сделан вывод о необходимости и неизбежности использования совокупности официальных методик криминалистики и научных подходов к изучению преступной деятельности в сфере потребительского рынка для составления реальной картины при противодействии преступности.

Статья посвящена всестороннему анализу служебного произведения как объекта авторского права. Исследована дискуссия о полиотраслевом регулировании таких результатов интеллектуальной деятельности. Сделан вывод о том, что отношения по созданию и использованию служебного произведения имеет гражданско-правовую природу. Нормы трудового права, предусмотренные для автора как работника, могут только способствовать реализации гражданско-правовых отношений. Выделены квалифицирующие признаки служебного произведения, позволяющие отграничить его от произведений, созданных в силу иных соглашений о создании объектов интеллектуальной собственности. Рассмотрены интеллектуальные права, возникающие в результате создания служебного произведения. Доказано, что исключительное право изначально возникает у работника, как автора произведения. Проанализирована природа права на вознаграждение за служебный результат интеллектуальной деятельности. Дополнительно аргументирована целесообразность отнесения данного права к категории иных интеллектуальных прав. Несмотря на возможность закрепления условия о вознаграждении в трудовом или гражданско-правовом договоре, заключено, что данные отношения являются гражданско-правовыми. Приведены доводы для разграничения выплат за создание произведения и за его использование. Вознаграждение за использование исключительного права на произведение предложено рассматривать как дополнительную выплату, выплачиваемую сверх заработной платы. Рекомендовано для определения размера вознаграждения по аналогии со служебными объектами патентного права, установленными постановлением Правительства РФ, утвердить правила выплаты вознаграждения за служебные произведения. Заработная плата как ориентир по общему правилу может использоваться при определении суммы вознаграждения. Право на обнародование (как и право на вознаграждение) предложено включить в группу иных интеллектуальных прав. Исследована специфика данного права в контексте служебного произведения. Сделаны авторские выводы в отношении личных неимущественных прав авто

Статья посвящена исследованию признания права как универсального способа защиты гражданских прав и как специального способа защиты авторских прав. Анализируются цели и эффективность этого способа для восстановления нарушенного гражданского права. Рассматриваются различные оценки и характеристики этого способа защиты, предлагаемые учеными. Отмечается, что признание права часто является промежуточным этапом перед применением иных способов защиты гражданских прав для достижения цели защиты. В статье рассмотрено соотношение общих способов защиты и специальных способов защиты на примере признания авторских прав. Рассматривается признание исключительного права, условия его применения, значение для достижения целей защиты. Обосновывается вывод о том, что признание исключительного права правообладателя не является самодостаточным способом защиты, его использование без дополнительного применения иного (иных) способов защиты не является эффективной правовой мерой защиты имущественного интереса и имущественного права. В отличие от исключительного права признание личного неимущественного права можно рассматривать как эффективный и самодостаточный способ защиты. В этом случае признание права выступает не обстоятельством, подлежащим доказыванию и открывающим возможность применения другого способа защиты, а является достаточным эффективным правовым средством защиты. Отмечается, что в силу неотчуждаемости и непередаваемости личных неимущественных прав автора произведения признать правообладателем таких прав можно только автора по его обращению в суд либо обращению в суд других лиц, к примеру наследников. Непризнание авторства не рассматривается как нарушение личного неимущественного права. Обосновывается вывод о том, что предметом защиты в этом случае является законный интерес в признании правообладания. Предлагается переоценить в контексте диалектической взаимосвязи признание субъективного гражданского права, признание исключительных прав и признание личных неимущественных прав, учитывая результат (достижение) цели защиты.

В настоящей статье рассматриваются особенности наследования субъектов по праву представления в судебной практике. Исследуются наследственные права наследников по праву представления в современной юриспруденции. Автором выявлена проблема в отношении таких субъектов наследования, как дальние родственники, а именно троюродные братья и сестры наследодателя. Данные субъекты, происходя от общего предка по восходящей линии, имеют родственные отношения с наследодателем, однако в Российской Федерации на законодательном уровне они в нормативно установленных очередях наследования не перечислены. На этом основании отмечается, что троюродные брат и сестра, не являющиеся законными наследниками, не могут наследовать по праву представления, так как такое право возможно только с первой по третью очереди в рамках наследования по закону. В связи с этим в доктрине и на практике остается дискуссионным вопрос о возможности наследования указанными субъектами по праву представления, а сами эти субъекты, полагая, что их конституционное право на наследование нарушено, обращаются в Конституционный Суд Российской Федерации, где получают отказ в праве на наследование. Автор приводит неординарный судебный пример из практики, когда троюродные брат и сестра получают наследство как наследники по праву представления в шестой очереди. Автор делает общий вывод о необходимости дальнейшего развития института наследования по праву представления, в частности, путем расширения на законодательном уровне круга лиц-наследников, имеющих кровно-родственные связи с наследодателем, для защиты их имущественных прав приоритетно по отношению к государству.

В статье предпринята попытка определить содержание понятия исламского банкинга как финансового-правового феномена, эксперимент по внедрению которого стартовал в России с 1 сентября 2023 года, а также рассмотреть юридические условия реализации принципов исламского финансирования в отечественном правовом пространстве. Термин исламская финансовая система появился в середине 1980-х годов для обозначения нового способа организации финансовых отношений, основанного на шариате и доказавшего свое право на существование во время финансово-экономического кризиса начала XXI века. В настоящее время исламские банки осуществляют традиционные банковские операции, но особым образом. Исламский банкинг является одной из популярных моделей банковского обслуживания, выходящей далеко за пределы мусульманского мира и положительно зарекомендовавшей себя с точки зрения устойчивости надежности. В основе анализа результатов научных исследований и практики применения принципов исламского банкинга в различных странах авторами определены отличия исламского банкинга, охарактеризованного как философская концепция банковского обслуживания, от традиционного, выявлены основные источники прибыли исламских банков, сделан вывод об их правовой природе как инвестиционно-сберегательных организаций. Исследование этапов внедрения исламского банкинга в странах Ближнего Востока, Европы, а также попыток его тестирования в России на протяжении последнего десятилетия позволило авторам прийти к заключению о своевременности введения экспериментального правового режима партнерского финансирования в ряде регионов страны, который позволит устранить юридические коллизии и пробелы правового регулирования, связанные с развитием финансовой системы России в заданном направлении. Термин партнерское финансирование, используемый отечественным законодателем в развитие логики конституционных норм о поддержке конкуренции и свободе экономической деятельности применительно к сфере финансовых услуг, тождественен по своему значению и содержанию понятию исламского банкинга, отказ

В статье обосновывается необходимость учета современного состояния интернет-общения для удовлетворения потребности современного общества в доступной, своевременной, близкой к источнику общественной информации о выборах. С учетом некоторых ранее высказанных идей автор предлагает усовершенствовать правовое регулирование предвыборной агитации в сети Интернет (за исключением сетевых изданий). Предлагается предусмотреть в избирательном законодательстве распространение текстовых, графических, аудио- и видеосообщений, в том числе в их сочетании, на основе концепции агитационных каналов в социальных сетях и сервисах доставки мгновенных сообщений (мессенджерах). Агитационные каналы самостоятельно создаются кандидатами и избирательными объединениями. Публикация предвыборных агитационных материалов в них может осуществляться с существенно меньшим количеством процедурных требований, чем это предусмотрено законодательством в настоящее время. Предлагается запрет на публикацию предвыборных агитационных материалов в сети Интернет вне агитационных каналов (за исключением сетевых изданий).Владельцы агитационных каналов уведомляют избирательную комиссию, организующей выборы, об их использовании. Уведомление избирательной комиссии является обязательным и преследует цели защитить интересы кандидата, избирательного объединения от злонамеренных действий лиц с помощью поддельных каналов, предназначенных для нанесения репутационного ущерба участникам избирательной борьбы, а также способствовать оперативному и эффективному выполнению избирательными комиссиями их функций по контролю за соблюдением порядка проведения предвыборной агитации в сети Интернет. Будучи простой в своей основе, концепция агитационных каналов позволяет решить множество проблем, остающихся нерешенными в современном российском избирательном законодательстве, и сравнительно легко может быть реализована в законодательном тексте. Отдельные дискуссионные вопросы, которые также обсуждаются в статье, не затрагивают существа предложенной концепции и показывают ее гибкость в ч

Статья посвящена исследованию правовых норм о государственном гербе в конституциях стран Восточной и Юго-Восточной Азии. На основании сравнительного анализа выявлены особенности конституционно-правового регулирования государственной символики. Установлено, что конституции стран региона можно разделить на две группы. В первую группу входят конституции, в которых есть статьи о гербе государства, во вторую группу - те конституции, где таких статей нет. Для изложения нормы о гербе в конституциях первой группы используются два способа - прямой и отсылочный. Прямой означает описание герба в основном тексте Конституции. При отсылочном способе в статье основного текста дана ссылка на приложение. В приложении к конституции описан герб государства. Прямое изложение нормы о гербе может быть централизованным и децентрализованным. Централизованная модель предусматривает включение статьи о гербе в специальную, предметную главу о государственных символах. При децентрализованной схеме статьи о гербе и иной символике инкорпорированы в многопредметный раздел конституции с названием Политический режим, Государственный суверенитет, Общие положения и др. Установлено, что правовое оформление описания государственного герба может быть словесным и графическим. Словесный способ включает текстуальное описание вида герба государства. Графический способ заключается в рисунке герба в нормативном акте, но обычно не предусматривает словесного описания внешнего вида герба. В заключении обозначены основные черты правового регулирования государственной символики в регионе и возможные направления совершенствования геральдического законодательства в Российской Федерации.

В статье констатируется факт нерешенности ряда методологических проблем в исследованиях азиатских, в том числе китайской, правовых систем. С целью решения данного вопроса предлагается методологический подход, интегрирующий антропологический и исторический методы исследования происхождения, эволюции и развития правовых систем. В основе данного метода - взгляд на эволюционное развитие важнейших источников права: обычного права и закона. Первый из них формирует частное право, второй - публичное. Эти источники находятся в постоянной конкурентной борьбе, отражающей соотношение гражданского общества и государства. Цивилизационное развитие вырабатывает в каждой стране собственный механизм разрешения конкуренции правовых норм. К таким механизмам относятся кодификация, прецедентное право, религиозные тексты, конституция и т.д. Относительная самостоятельность частного и публичного права обеспечивается автономными судебными системами: обычно-правовыми или мировыми судами, административными судами. Система верховного суда выполняла общую для обеих судебных систем апелляционную функцию. Таким образом, важнейшим элементом правовой системы, кроме источников права, является судебная система в единстве обычно-правовых или мировых судов, административных и верховного суда. О таком развитии свидетельствуют антропологические и исторические данные, относящиеся как к европейским, так и к азиатским правовым системам. Например, институт кровной мести, общий в древности для всех формирующихся цивилизаций, был ограничен, а затем запрещен государством. Последовательное рассмотрение переходных правовых институтов выявляет общие закономерности формирования правовых систем. Автор делает вывод, что, несмотря на цивилизационно-отличные признаки, право в единстве публичного и частного остается основой человеческого взаимодействия.

В статье предложен к научному дискурсу вопрос осмысления соотношения юридической (правовой) аргументации с правовым мышлением, выявления места и роли аргументации в правовом мышлении. Сложность темы познания не позволяет сделать безапелляционные выводы и сформулировать парадигмальные ответы. Вместе с тем в статье предпринята попытка показать внешнюю и внутреннюю стороны правового мышления, связь теории аргументации с элементами механизма правового мышления и наиболее значимыми его функциями. Подчеркивается, что наряду с уже исследованными аспектами правового мышления следует обратить внимание на внутренне-смысловую связь теории аргументации с правовой аналитикой и рефлексивным компонентом в правовом сознании в рамках мышления. Акцентируется, что воздействующим потенциалом на формирование правового мышления обладает свойственная субъекту информационно-речевая модель мира, связанная с прогнозированием вариативности возможных решений. Репрезентация юридически значимой ситуации через проекцию в правовом мышлении позволяет построить предполагаемые ситуативные решения, основанные на выбранной аргументации. В ракурсе проблематизации вопроса исследования допускается, что система юридической аргументации обладает свойством эмерджентности. Юридическая аргументация - это не набор или совокупность элементов ее слагающих, а появление в ней таких новых свойств, которые являются результатом связей, усиливающих убеждающий эффект и наступление одного из прогнозируемых целевых вариантов правового решения. Автором сделан вывод о зависимости юридической аргументации от целей, ситуативного контекста и ценностных установок субъектов, участвующих в урегулировании правового взаимодействия при решении проблемной правовой ситуации. Для понимания сущностных свойств правового мышления в дальнейшем следует обратить внимание на то, что основания убедительности правовой аргументации могут выступать факторами формирования доверия (недоверия) в праве на поле когерентности рациональных, интуитивных и ценностных оснований.

Османская империя является предметом внимательного изучения историков и правоведов, особенно в последнее десятилетие. Расширились и углубились знания в области правовой политики этого государства, в социальной, экономической и культурной сфере. Однако малоизученной областью является история персоналий, их правового статуса и функционала, что необходимо для полноценной оценки истории государственных и правовых институтов Османской империи. Целью настоящего исследования является классификация требований к великим визирям при трех султанах XVI века - Селиме I, Сулеймане I и Селиме II, систематизация их полномочий. Выявлены определенные тенденции в формировании властных структур в указанный период. К числу этих тенденций относятся правила назначения на должность великого визиря: нетюркское происхождение, обучение в созданных при резиденциях султана административно-хозяйственных школах, длительное восхождение по иерархической лестнице, личная связь с правящей династией. Отличное образование, высокий уровень административных и военных дарований, большой опыт государственного управления позволили великим визирям XVI века сосредоточить в своих руках огромный объем полномочий. При этом султаны XVI века постоянно держали деятельность великих визирей под контролем, жестко пресекая любую угрозу своему авторитету. Тем не менее укрепление правового и социального статуса великого визиря к концу исследуемого периода, во многом за счет несменяемости и длительного пребывания на этом посту, привело к созданию отдельной государственной структуры, подменившей в дальнейшем авторитет и полномочия султанов.